Правило, согласно которому футболист, заигранный за одну национальную сборную, уже ни при каких обстоятельствах не может защищать цвета другой, было введено ФИФА после чемпионата мира 1966 года. Пока этого правила не существовало, пятеро игроков сумели представить на мундиалях две разных страны: Луис Монти и Аттилио Демария — до второй мировой, Жозе Альтафини, Ференц Пушкаш и Хосе Сантамария — после нее.
Правда, теперь таких уже семь: к упомянутой пятерке добавились в 90-е годы два хорвата — Роберт Ярни и Роберт Просинечки, на которых данное правило не распространялось. Оба они успели выступить за единую Югославию до ее развала.
Из перечисленных семи футболистов лишь Монти удалось дойти с обеими своими сборными — Аргентиной и Италией — до финала. Первый финал он проиграл, из второго вышел победителем.

Всю жизнь Монти сопровождала сомнительная репутация игрока грубого и даже грязного. У него была кличка "Добле Анчо" — в буквальном переводе на русский "Двойная ширина", или, если угодно, "Шире двоих". Это и в самом деле соответствовало действительности: с групповых фотографий команд, за которые он играл, Монти предстает эдаким богатырем, Ильей Муромцем, по сравнению с которым его партнеры кажутся дистрофиками. При этом имя его даже в официальных хрониках чаще, как будто прикалываясь, употребляли в уменьшительном варианте: Луисито.
Монти придерживался сверхжесткой, силовой манеры игры. Он однозначно не потерялся бы в современном футболе. А для футбола его времени такое явление было чрезвычайной редкостью, такой редкостью, что его манера однажды чуть не стоила ему смерти (об этом — позже).
Но при всем при том "Добле Анчо", опорный, как бы теперь сказали, хав, отнюдь не был обделен и мастерством: он и голы умел забивать, и снабжать филигранными, длинными передачами нападающих. Словом, разносторонним был человеком. Все, кому приходилось играть против Монти, относились к нему как минимум с уважением. А чаще с боязнью. Помимо двух мундиалевых финалов, о которых только что говорилось, об исключительном влиянии Луисито на поле свидетельствует такой факт: он завоевал восемь чемпионских титулов с тремя разными клубами. "Сан-Лоренсо", когда он за него выступал, доминировал на аргентинской сцене и вообще переживал свои лучшие времена в истории, а "Ювентус" вместе с Монти пять лет подряд никому не отдавал скудетто!

Монти ворвался в большой футбол, сразу же став чемпионом Аргентины в составе "Уракана". Уже тогда он, 20-летний парень, поражал атлетическими данными. Играл он тогда в средней линии с краю. Перейдя в "Сан-Лоренсо де Альмагро", он и там завоевал три золотые медали.
В августе 1924 года Луисито впервые включили в сборную на матч с Уругваем, который проходил под причудливой этикеткой "Кубок министра иностранных дел". Просто так друзьям-соперникам играть не хотелось, вот они и изобретали всякие названия для своих поединков.
Сыграл Луисито и в следующем матче против уругвайцев, а вот на самые важные матчи 1924 года — в рамках Кубка Америки — его не взяли. Там среднюю линию Аргентины составили Сегундо Медичи, Луис Ваккаро и Эмилио Солари. Только через три года Монти снова нашлось место: его пристроили на левый край полузащиты к Хуану Эваристо и Адольфо Сумельсу. Сочетание принесло успех: Аргентина первенствовала на "Копа Америка-27" в Лиме.
На Олимпиаде 1928 года в Амстердаме "Добле Анчо" уже занял место в центре, с Эваристо и Медичи по бокам. Эпохальная 210-минутная рубка в финале с Уругваем закончилась поражением. И хотя Монти заметили и оценили в Европе, в своей сборной он снова уступил место другому — Адольфо Сумельсу. Кубок Америки-29 Аргентина выигрывала у себя дома без него.
К первому мундиалю, который принял у себя в 1930 году Уругвай, Луисито набрал оптимальную форму и был возвращен в состав. Аргентинцы дебютировали матчем с Францией. И надо же было такому случиться, что уже на 2-й минуте Монти нанес тяжелую травму Люсьену Лорану, который вошел в историю как автор самого первого гола на мировых первенствах (французы успели к тому времени провести матч с Мексикой — там это событие и произошло). Замены были запрещены, и Лоран все оставшееся время беспомощно ковылял вдоль левой бровки, будучи обречен на роль статиста. Вот так Монти обеспечил своей команде численное большинство, которое, что интересно, сам же и реализовал: против его "мертвого" удара со штрафного вратарь "трехцветных" Алексис Тепо, который от остальных тащил все, оказался бессилен. Гол оказался единственным в матче. Правда, под занавес французы основательно прижали аргентинцев к их воротам и готовы были сквитать счет. Но выручил последних бразильский судья Жилберто Рего, давший свисток к окончанию на… 84-й минуте. Его заставили признать собственную оплошность и доиграть матч, но порыв "трехцветых" был сбит.
"Добле Анчо" "проявил" свои бойцовские качества затем в поединке с чилийцами. Матч изобиловал драками и однажды по этой причине прервался. В эпицентре кулачных боев был, конечно же, Луис Монти. Его счастье, что бельгийский судья Ланженю был не настроен кого-либо удалять с поля. Все бойцы, в том числе наш герой, благополучно доиграли до финального свистка.
В полуфинале со сборной США Монти вновь открыл счет. На 20-й минуте у ворот американцев подавался угловой, и Луисито сыграл расторопнее вратаря Джима Дугласа. Что немудрено, потому что, отражая одну из предыдущих подач корнера, Дуглас подвернул колено и стал передвигаться вдоль линии ворот хромая. В придачу к этому полузащитник Ральф Трэйси, которому было поручено держать Монти, также успел получить травму. В перерыве обнаружилось, что у него сломана нога. Во втором тайме аргентинцам противостояла уже команда, трое игроков которой были сломаны. "Сборная калек" была безжалостно раздавлена — 6:1.
По ходу турнира уругвайские болельщики выражали все большее возмущение грубостью Монти. Диапазон выражения этого чувства был широк — от свиста до угроз его убить. Возмущался и шеф сборной Аргентины доктор Рукет. Он был твердо настроен выгнать Луиса, отправить его домой прямо посреди турнира. Только специальная делегация из Буэнос-Айреса упросила его не прибегать к такой мере. "Он исправится", — пообещали делегаты, хотя как можно было представить себе превращение Монти за одну ночь из прожженного зубодробителя и костолома в галантного джентльмена, совершенно непонятно. Во всяком случае, уругвайская публика меньше всех верила в подобную трансформацию. В преддверии финала Уругвай — Аргентина их кампания против Монти достигла наивысшего накала. Луису совершенно открыто угрожали смертью, и это воспринималось отнюдь не как глупая шутка.
В обстановке гипертрофированной враждебности он сам принял решение не играть в финале. Он знал, что постоянный страх за свою жизнь не пойдет на пользу команде. В такой ситуации из Буэнос-Айреса снова прибыла делегация, которая на сей раз уговаривала самого футболиста. Полдня потребовалось на то, чтобы его уговорить. При этом стороны сошлись на том, чтобы грубые приемы не применять: каждый был поистине смерти подобен.
Монти вышел на поле, но вся эта нервотрепка не могла не сказаться на его состоянии. Уругвай проиграл первый тайм — 1:2, но наверстал упущенное во втором — 4:2. Команды перед началом долго спорили, чьим мячом играть (каждая придерживалась своих стандартов). Был достигнут компромисс: первый тайм играли аргентинским, второй — уругвайским. Этот фактор повлиял на то, что таймы оказались очень непохожими. Но не только он. Дело было еще и в Монти. До перерыва Луисито еще крепился и даже сделал прекрасную голевую передачу на Стабиле, филигранно выполнив длинный переброс через всю уругвайскую защиту. А вот после перерыва он выглядел уже сонным и инертным, позволив своему визави Лоренсо Фернандесу "съесть" себя, чего бы точно не произошло, проводись матч не в Монтевидео, а в другом месте.

В апреле 1931 года Монти поступило предложение от туринского "Ювентуса" — с подачи аргентинского нападающего этого клуба Ренато Чезарини, который совмещал в себе функции скаута. Но "Сан-Лоренсо" отказывался отпускать его. Выручила специфика момента: в Аргентине вводился профессионализм, и это вызвало большую волну миграции игроков, искавших себе клубы с большей зарплатой. Луис воспользовался случаем и переметнулся в "Палермо" — один из буэнос-айресских клубов. А уже оттуда он беспрепятственно через несколько месяцев перебрался под крыло "Старой синьоры".
В Турине выяснилось, что за те месяцы, когда Монти толком не играл и не тренировался, а только думал, как бы перейти в "Ювентус", он катастрофически растерял форму. Склонный к полноте Луисито раздался так, что его впору было уже называть не "Добле", а "Трипле Анчо". В этот момент его охватило отчаяние, и он решил покончить с футболом. Хозяину "Ювентуса" Эдоардо Аньелли (отцу Джанни и Умберто Аньелли, которые в настоящий момент возглавляют этот могущественный клан), а также директору клуба барону Маццонису (одному из основателей клуба) удалось переубедить аргентинца. Ему пришлось сжать зубы и тренироваться до седьмого пота по индивидуальной программе. Месяц изнурительных занятий дал результат: Монти стал таким, каким его знали. И принес "Ювентусу" неоценимую пользу: в первые четыре сезона после его прибытия черно-белые неизменно становились чемпионами (плюс еще один титул, пятый в ряду, они завоевали непосредственно до его появления).
Монти стал одним из тех, кого называли "ориунди" — южноамериканских игроков итальянского происхождения, завербованных на историческую родину. Процесс репатриации "ориунди" приветствовался властями — это касалось не только футбола, но и жизни вообще. В футболе с помощью "ориунди" фашисты, находившиеся у власти, надеялись привести Италию к званию чемпиона мира. Для этого они приложили все силы, чтобы получить чемпионат 1934 года себе.
Муссолини победа была нужна позарез. Перед чемпионатом он пригрозил игрокам тюрьмой, если они не добьются цели. Монти отреагировал на это с горькой иронией: "В Уругвае меня хотели убить, здесь хотят посадить. Не слишком ли много для одного человека?"
Но в Италии не было никого, кто мог бы так, как он, закрыть центральную зону. Его позиция в составе "скуадры адзурры" не подвергалась сомнению. Ему пришлось принять правила игры: слава или тюрьма. Впрочем, что ему, бывшему "смертнику", была тюрьма?! Для Луисито это был шанс взять реванш.
Вот только у кого? Уругвайцев на чемпионате не было — они не приехали, обидевшись на то, что Италия четырьмя годами ранее игнорировала их мундиаль. Соперники были уже другие. Особенно опасались австрийской "Вундертим", которая стала прижизненной легендой, и ее лидера — непревзойденного технаря Маттиаса Шинделаржа по прозвищу "Бумажный". Пути Австрии и Италии пересеклись в полуфинале.
"Бумажный" против ужасного громилы — потешное намечалось зрелище. Шинди сдался без боя. Монти не пришлось даже прибегать к своим излюбленным приемам. Пресса была шокирована: Монти за весь матч не совершил ни единого фола. Где такое записать?! Италия победила — 1:0, вышла в финал и там в упорнейшей борьбе одолела чехов — 2:1.
В ноябре того же 1934 года итальянцев вызвали на бой англичане, которые, понятное дело, отказывались признавать их настоящими чемпионами мира. Матч состоялся на стадионе "Арсенала" — "Хайбери" — и настолько изобиловал борьбой в рамках и за рамками правил, что вошел в историю под названием "Битва на "Хайбери".
И надо было такому случиться, что первым поле брани покинул из-за травмы грозный Луис Монти. Уже через полторы минуты после начала центрфорвард англичан Тед Дрейк в единоборстве сломал ему палец ноги. Затем правый хавбек "скуадры адзурры" Пьетро Серантони "отомстил" за своего партнера, ударом локтя сломав нос капитану хозяев Эдди Хэпгуду. Итальянцы провели вдесятером почти весь матч, но сумели при счете 0:3 отыграть два мяча, и вопрос о "настоящем" чемпионе мира остался, по сути дела, открытым.
Монти играл до 1939 года. Потом сразу переключился на тренерскую работу. Возглавлял "Триестину", "Пизу", "Варезе", "Ювентус", "Биеллезе" и "Аталанту" (везде по короткому периоду). Нигде успехов не добивался. В 1947-м вернулся на родину и возглавил "Уракан". Там он не стеснялся открыто поучать и критиковать руководство клуба, которое не потерпело такого отношения к себе и отправило его в отставку.
Монти был так огорчен тем обстоятельством, что "ничтожные чиновники" не проявили никакого почтения к его авторитету, что решил насовсем уйти из мира футбола. В начале 50-х годов он поселился в поселке Эскобара близ аргентинской столицы, создал в своем доме большую цветочную оранжерею и дожил до 82 лет, скончавшись от инфаркта.